Анастасия Романова

 

 

7

Глава II

Тени на стене от единственной, выжившей за всю ночь свечи танцевали, но холод, казалось, сковал даже их.

Северный ветер рвался во все щели, он был везде, куда только можно было пробраться. Несмотря на холодное утро, все были рады ветру – он выгонял затхлый воздух из комнат.

Бряцая доспехами, которые этот человек не снимал даже во сне, он склонился над свитками каких-то бумаг и методично их изучал, просматривал одни, черкал и писал что-то в других. Время от времени к бряцанью железа примешивались тихие слова, худой старик говорил сам с собой. Лицо старого «ворона» украшал крючковатый нос, но в уголках карих умных глаз собралось множество морщинок, словно он все время что-то высматривает вдали.

Дверь в тусклую комнату со скрипом открылась, впуская сквозняк, который почти загасил слабое пламя свечи.

- Так и знал, дружище, все ломаешь глаза над кипой ненужных свитков? Кто тебе за это «спасибо» скажет? И кому все это нужно? – лицо вошедшего юноши озарила улыбка, загасившая явные следы усталости. Его ярко рыжая шевелюра словно озарила всю комнату.

- Ты-то тоже ночь не спал, на стене торчал, – в отличие от собеседника старик был серьезен и невесел.

- Что ты там откопал, Литом? – в глазах плясали бесенята, но лицо оставалось серьезным.

- Ты ведь обратил внимание на сны? С севера наступает орда теневых воинов, а во главе у них орки. Правда наши зеленорожие не знают, что у порождений тьмы не бывает союзников, и захват их земель всего лишь отсрочен на неопределенный срок. Все зависит, как быстро покорятся другие земли, – Литом грустно вздохнул. На его лице отпечатались морщины, которых, казалось, раньше не было, под усталыми глазами пролегли тени, а нижнюю часть лица закрыла щетина, такая же черная с проседью, как и собранные в хвост волосы.

- Скверно выглядишь и новости несешь скверные, хотя о снах… тут ты прав: Алый дракон уже на тропе войны, к нему присоединились Огненный, Синий и Серый, – теперь тени печали коснулись и этого молодого лица, прибавляя ему лишних лет пять.

- Я не спал пару дней. Поэтому про остальных драконов не знал, так что ты у меня в долгу не остался, тоже умеешь приносить поганые вести, – он криво усмехнулся, пожалуй, единственному близкому ему человеку.

- Каков учитель – такой ученик. Ладно, разбуди меня через -надцать часов, как понадоблюсь.

- Кто бы меня разбудил? Опять придется прибегать к магии, – старик тяжело вздохнул и потянулся к медальону на шее. Тут же замерцало цветами радуги небольшое облачко недалеко от стола, он быстро туда шагнул и исчез, его гость покинул комнату нормальным путем (как и вошел) и отправился в свою конуру, с такой же обстановкой, за исключением стола (он был поменьше).

Вивьен, так звали молодого юношу, собеседника Литома, переступил порог своей комнаты, и прямо в доспехах рухнул на кровать, которая не отличалась мягкостью. Видимо, гость не должен привыкать к комфорту, дабы не отвыкнуть от походной жизни. Хотя все равно о мягкой постели он иногда вспоминал, это случалось, когда жизнь заносила его в город.

 Вот только в отличие от других богатых (и не очень) солдат, парень никогда не пользовался игрушками, чтобы согреть свою постель, а только свободными женщинами, иногда рабынями и только по их желанию.

В башне все знали о его «пунктике» по поводу игрушек, и юношу не принуждали к этому развлечению, а шуток он по этому поводу не спускал. Единственный «шутник» не досчитался штук семь зубов, и на этом шутки прекратились, а Силерус (шутник) стал его лучшим другом, и сам перестал прибегать к услугам игрушек (а зубы ему вырастили маги).

Вивьен провалился в сон, кровавый и огненно-черный. Огонь съел все постройки на улице, кое-где он еще трапезничал, нехотя облизывая останки домов, крыш или столбов. Дракона уже не было видно, но его подопечные слуги тьмы деловито бегали по углам. Кто добивал раненых, кто насиловал женщин и девочек, кто просто мародерствовал… От такой жуткой картины юноша с криком проснулся. Засыпать вновь он побоялся, на губах чувствовался еще жар, а в горле саднило от дыма и сладковатого запаха горелой плоти.