Анастасия Романова

Я - абзац. Кликните здесь, чтобы добавить или редактировать текст. Я - идеальное место рассказать о вас, чтобы посетители познакомились с вами поближе.

7

28

- Ага, думаю уже не первый час. Вивьен упрямый, думаю, гоняет этих двоих по всем полям и кустам. Пойдем, упростим им задачу, – девушка, ободряюще, улыбнулась.

Троица отправилась на звуки голосов, точнее уже ругани. Ругались в основном юноши, а новая знакомая стояла в стороне, боясь попасть под горячую руку.  Оба были покрасневшие, один от усталости и быстрой ходьбы, да и от злости, наверное, а второй просто от злости.

- Добрый день, мальчики и девочки! – громко произнесла магесса

- Фенрис! – Орлика сорвалась с места и повисла на шее эльфа, рискуя его задушить. Девушка тоже была утомлена, но вдруг эту самую усталость как рукой сняло от радостной встречи.

- Орлика! Откуда ты взялась? – прохрипел счастливый эльф. Девушка его отпустила и расцеловала в обе щеки.

- Я так понимаю, это и есть твой названный брат? Да! Мир тесен, – качнула головой Ириэлла, хотя в следующую минуту ее саму сгребли в охапку две сильные мужские руки. На минуту ей показалось, что она переломиться пополам, дышать стало невмоготу, как от очень тугого корсета.

- Не делай так больше, я чуть с ума не сошел, когда ты вдруг пропала, –  прошептал Вивьен в самое ухо. Силерус в этот момент ошарашено смотрел на обнимающиеся парочки, не менее удивленно смотрел на «зеленую» морду в легких доспехах. «Уж не думают ли они, что я должен обниматься с этим красавцем?», – подумал внезапно оставшийся наедине Силерус. Принц заметил напряженное лицо своего товарища и посмотрел в том же направлении, куда и Силерус. Рука машинально выдернула клинок.

Ириэлла, увидев холодный блеск металла, быстро встала на защиту еще одного носителя эльфийской речи.

- Я не представила МОИХ ДРУЗЕЙ, – она специально выделила последние слова, чтобы прекратить всякие попытки нападения на Ургуча. – Это Фенрис, как вы уже догадались названный брат Орлики, а это изгнанный из своего племени орк Ургуч.

 У рыжего лицо вытянулось, как тесто от скалки. Его друг и соратник, рядом стоящий, а именно Вивьен, верил с трудом в умственные способности орка, а по этой причине не спешил убирать  железку в ножны.

- Где ты всех находишь? Прямо талант у тебя находить всяких непонятных особей. Так, пока мы дойдем до драконьих пещер, с нами рядом будет топать войско проходимцев, –  недовольно пробурчал Силерус. Невооруженным взглядом было видно, что он просто ревновал свою Орлику к названному брату Фенрису. Эльфы обычно гораздо красивее людей и, кто его знает, какие узы на самом деле связывают названных сестру и брата.

Они вернулись в прежний лагерь орка и эльфа. Так как дело было уже ближе к вечеру, надо было устраиваться на ночлег. Развели небольшой костерок, и поставили еще пару палаток к уже имевшемуся шалашу.

В этот вечер Ириэлла сидела у костра, глубоко задумавшись, смотрела, как пляшут его неровные края. Это был вечер грусти, грусти о том, что в каком бы мире или времени мы не жили, колеса истории будут поворачиваться все в том же направлении. Все человечество делится на три части: богатые (которые считают себя богами или божками), бедные (которые терпят все «причуды» богатых полубожков) и нищие (которым, кроме цепей, терять нечего, смерть их не пугает, потому что смерть для них  –  избавление от мучительной жизни).

В том мире это было так. В этом мире все напоминает рабовладельчество, только в других формах. Рана социума нарывает, а потом страдания бедняков прорывают наружу, и тогда война приходит почти, как исцеление от этой грязи. Тогда богатые и бедные защищают то, где живут плечом к плечу, война уравнивает почти всех. Одинаково гибнут и богатые, и бедные. После наступает затишье, а когда у кого-то вновь оказывается в руках власть и все, что идет с ней рука об руку (кроме ответственности за жизни и судьбы других), эти раны опять начинают нагнивать и ждать следующего исцеления. Это очень грустно, что к власти в основном рвутся те, кому она нужна только выгода, такие люди ради власти идут на все. И очень редко получается, что свои интересы и интересы родной страны переплетаются воедино.

- О чем грустишь? – спросил Вивьен, подсаживаясь к костру рядом с Ириэллой

- Политические мысли в голове бродят, – грустно улыбнулась она.

- Поли…чего? – не понял парень. Тут учили управлять государством с пеленок, так же с детства во дворцах будущие правители видели и учились искусству интриг, но никто не говорил, что это политика, это была просто частью жизни того или иного правителя, настоящего или будущего.

- Мысли по поводу денег-власти-нищеты, – пояснила девушка. После каждой программы новостей в ее прежнем мире рано или поздно приходили такие мысли, правда, в основном у тех, кто слишком не доволен прежней жизнью, или тем, кому мало денег – власти – чего – то  еще.

- А-а-а! И что надумала? Убить короля? – усмехнулся он, хотя юноше действительно было интересно, что думают о власти его отца обычные горожане.

- Зачем? Будет еще такой же, или почти такой же. Чтобы такие правления не заканчивались войной, нужно думать, как делать так, чтобы и волки сыты были, и овцы целы. Дать некоторые свободы рабам, убрать (запретить) привычку заводить живых игрушек и «прикрутить» права знати, а вместо них добавить некоторые обязанности. Все должно быть в меру. Если резко отпустить всех рабов на все четыре стороны, это ни к чему хорошему не приведет, их надо подготовить к этому. И делать нужно все постепенно. Но ДЕЛАТЬ, а не сидеть и ждать. Для